По учебнику для общеобразовательных учебных заведений "Русская литература XX века" (11 класс), 2000год ; авторы: В. В. Агеносов и другие; под редакцией В. В. Агеносова.

Анализ стихотворения «Гори, звезда моя, не падай...» (1925).

Вспомогательный план для самостоятельного анализа стихотворения.  Цитата:
1. Что такое «философская лирика»?
2. Назовите стихи, относящиеся к этому жанру в русской поэзии.
3. Какое значение имеет образ звезды в народно-песенном творчестве и в русской классической поэзии?
4. Как взаимосвязаны мотив жизни и смерти в атом стихотворении?
5. Какое настроение оставляет у вас это стихотворение?

«Гори, звезда моя, не падай...» — образец поздней философской лирики Есенина. Это — раздумья поэта о жизни и смерти, о месте человека в мире, о бренности и ценности человеческой жизни.
В мае 1924 года, потеряв своего близкого друга поэта Александра Ширяевца (1887 — 1924), Есенин пишет стихотворение, в котором предчувствует и свою близкую гибель:

Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать,
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.

Этими образами-предчувствиями смерти насыщена лирика поэта последних лет: «Полюбил я носить в легком теле // Тихий свет и покой мертвеца...» («Я усталым таким еще не бил...»); «Может, завтра больничная койка // Успокоит меня навсегда» («Вечер черные брови насупил...»); «Есть одна хорошая песня у соловушки — // Песня панихидная по моей головушке...» («Песня») и т. д. Исповедуя в последние годы христиански смиренное приятие смерти — «Чтоб за все за грехи мои тяжкие, // За неверие в благодать // Положили меня в русской рубашке // Под иконами умирать» («Мне осталась одна забава...»), — Есенин земную жизнь во всех ее проявлениях неизменно ставит выше небесного рая. В этом смысле он не изменил своему раннему (1914): «Если крикнет рать святая: // «Кинь ты Русь, живи в раю!», // Я скажу: «Не надо рая, // Дайте родину мою» («Гой ты, Русь, моя родная...»).
Нельзя не заметить родственной близости трех есенинских стихотворении, написанных почти одновременно в 1925 году: «Листья падают, листья падают...», «Гори, звезда моя, не падай...» и «Жизнь — обман с чарующей тоскою...». Эти три произведения объединяет настроение лирического героя: пронзительная тоска по утраченной молодости, подведение жизненных итогов, щемящие душу предчувствия близкой смерти — и общая «звездная» образная система: образы звезды («Гори, звезда моя, не падай...»), звездопада («Листья падают, листья падают....»), «звездного огня» («Жизнь — обман с чарующей тоскою...»).
По народным поверьям с рождением человека на небе загорается звезда, сопровождающая его всю жизнь, и когда она падает, человек умирает. В черновых набросках Есенина к стихотворению «Синий день. День такой синий...» читаем: «Та звезда, что дал мне рок, // Пропадет со мною».
В стихотворении «Гори, звезда моя, не падай...» — характерный предосенний среднерусский пейзаж: первые примети «золотеющей осени», курлыканье готовых к отлету журавлей, задающее «рыдалистый» тон всему произведению.
И земная жизнь, и вечность, и русская душа с ее пронзительной нежностью, беспредельной широтой, размахом, щедростью, предрасположенностью к грусти и тоске («Но, наверно, навеки имею // Нежность грустную русской души») ассоциируются в сознании лирического героя (образ, почти тождественный в лирике Есенина самому поэту) с природой:

И золотеющая осень,
В березах убавляя сок,
За всех, кого любил и бросил,
Листвою плачет на песок.

В стихотворении — предчувствие совсем близкой смерти, усиливающееся дважды повторенным «знаю» и «скоро»:
Я знаю, знаю. Скоро, скоро
Ни по моей, ни чьей вине
Под низким траурным забором
Лежать придется так же мне.

В оппозиции «живое—мертвое» примети теплого живого мира — песня «про отчий край и отчий дом», «ласковое пламя» жизни, «живое сердце», курлыканье журавлей, природа — контрастируют с образами смерти («погребальная грусть», «кладбищенская ограда», серый могильный камень, «низкий траурным забор», «прах») и заглушают, подавляют их: трагическое противоречие жизни и смерти разрешается в «веселой надписи в стихах». «Эпитафия самому себе» — традиция скорее западноевропейской, чем русской литературы (см., например, «Реквием» Р. Л. Стивенсона), но у поэта и здесь чисто русский, «есенинский» прием — неожиданное на первый взгляд, но очень точное, а главное—до конца откровенное («Я сердцем никогда не лгу») сравнение, прорыв в непостижимую тайну стихии русской души:

Я для себя сложил бы так:
Любил он родину и землю,
Как любит пьяница кабак.
И другие стихи Есенина, написанные в последние месяцы жизни, кроме темы смерти, содержат надежду, возможность продолжения жизни, а также нового художественного взлета поэта: «Поддержись, моя жизнь удалая, // Я еще не навек постарел» («Эх вы, сани! А кони, кони...»). «Снова я ожил и снова надеюсь // Так же, как в детство, на лучший удел» («Снежная замять дробится и колется...»).
Такова одна из особенностей есенинской поэзии — диалектическое разрешение трагических противоречий жизни: «Но коль черти в душе гнездились, // Значит, ангелы жили в ней» («Мне осталась одна забава...»); «Если б не било ада и рая, их бы выдумал сам человек» («Не гляди на меня с упреком...»). Эти произведения не носят трагического характера, потому что образу смерти поэт придает элегический характер — как естественному завершению земного цикла человеческой жизни:

Я, смотря с улыбкой на зарю,
На земле, мне близкой и любимой,
Эту жизнь за все благодарю.
(«Жизнь — обман с чарующей тоскою...»)
Заря — начало нового дня, и строки о неотвратимо приближающемся смертном часе не вызывают мучительного, безысходного настроения: «принимаю», «приемлю», «счастлив тем, что я дышал и жил»,— Рассыпано по страницам последних есенинских произведений.
Отдав определенную дань бунту и богоборческим мотивам в раннем творчество, Есенин в конце жизни приходит к христианским добродетелям — смирению, терпению и всепрощению:
Жить нужно легче, жить нужно проще,
Все принимая, что есть на свете.
(«Свищет ветер, серебряный ветер...»)

И простим, где нас горько обидели
По чужой и по нашей вине.
(«Несказанное, синее, нежное...»)

Помирись лишь в сердце со врагом —
И тебя блаженством ошафранит.
(«Золото холодное луны...»)

Назад на «Сергей Александрович Есенин»

На главную страницу


Hosted by uCoz